Работать в кошачьем приюте Дядечки Тима я начал относительно недавно, но с первых дней посещения у меня наладилась жизнь, во всех смыслах этого слова. Для начала – полная занятость, что само собою приносит уйму плюсов, во главе которых вкусности и комфортная жизнь в чужом городе: о таком и мечтать не мог обычный человек в городе полулюдей.
Хотя, как я уже заметил, Ослим на удивление приятный к туристам город. Можно сказать, они – приезжие – составляют львиную долю прибыли всего города. Одной из таких причин, а также причиной, почему моя жизнь перевернулась с ног на голову. С Ада превратилась в Рай. С трущоб выбралась в центральный район.
К нам в приют устроилась на работу, небольшая с виду девушка, хотя на деле она была лет на пять старше меня.
Перламутровые волосы, глазки были прикрыты длинными пушистыми ресницами белого цвета. Пухленькие губки, изумрудные глазки. Просто загляденье!
В один прекрасный вечер, я заметил как она, как то странно на меня смотрит. Глазки сверкают, постоянно перебирает локоны волос. Ближе к ночи, в процессе работы, она несколько раз нежно притронулась к моим волосам. Я смекнул, что у малышки давно никого не было, в плане секса.
Закончив работу, мы пошли в комнату отдыха.
Теперь я должен утолить её жажду, но не знаю даже с какой стороны к ней подойти. И вот нежданчик, очередной раз, поймав на себе голодный мой взгляд – она сказала:
– Попроси правильно.
Я опешил.
– Чего?
– Дурачок, ты же знаешь, чего я хочу.
– Я не хочу, с первым встречным, – отвернув голову в сторону, начала она совсем тихо, но в кромешной тишине, которую мы создали, её голос звучал яснее обеденного колокола, – потому, будь моим Хозяином, – с невероятным смущением обратилась она ко мне, – прошу, позаботься о моём удовлетворении.
– Да, – тихо прошептал я ей прямо на ушко, – я медленно провел пальцами по влажным трусикам. – Сними их, кажется, они только мешают тебе получать удовольствие.
Немного помедлив, помяв простыню, Дива встала на ножки и медленно опустила трусики к ступням, при этом повернута совсем в другую сторону и скрыв прелесть за длинной футболкой.
Совсем ненадолго, потому как после этого ей пришлось выпрямиться, встать ровно и раздвинуть ножки – по моему велению.
– Х-хозяин, – она посмотрела на меня, и закусила пальчик, – не смотрите так на меня.
Ведь я блуждал жадными и хищными глазами по её прелестным формам, но совсем не двигался.
Она переминалась с ноги на ногу, немного стимулируя промежность о собственное тело. Дива была невероятно влажной.
– Х-хозяин? – она подвела на меня взгляд, когда я коснулся ладошками её ножек, медленно погладил их и положил на небольшие округлые ягодицы.
– Да, малышка? – настиг её тело, поднял футболку и скрылся под ней, проведя язычком по клитору и волоскам на лобку.
Девушка здесь была почти гладкой, точно готовилась к нашей ночи.
– Я… я н-не… – она замялась, а после крепко сжала меня ножками, будто пыталась остановить мои движения, но руки мои удержали её нахальство, а язычок вновь скользнул по влажным и пылающим складкам. – Ах… как приятно… Ваш язычок делает так приятно… Х-хозяин! – Дива вскрикнула, а я лишь сильнее начал всасывать в себя треугольник, скрывающий её самую чувствительную бусинку на теле.
– Как ты себя чувствуешь? – я отстранился губами, но продолжал медленно массировать между складочек пальцами.
– П-прекрасно, Х-хозяииин, – девушка протяжно простонала, рухнув на кровать попой. – Ножки совсем не слушаются, – оправдывалась она, смотря мне в глаза и ища там прощение.
– Всё хорошо, – я ликовал, видя, как она успокаивалась, – тебе надо лишь правильно лечь, чтобы мы могли продолжать.
Она осмотрела комнату, потом прикрыла глазки и начала подниматься на четвереньки, становясь ко мне упругой и аппетитной попкой. Хотя намного аппетитнее сейчас выглядели её пухленькие розовые малые половые губы.
Они были покрыты влагой, в них блуждали одинокие огоньки светильника.
– Хозяин, – ровно сказала она, чуть повиляла попой, – не смотрите так… я смущаюсь.
Потом я легонько шлепнул её. Девушка вся задрожала, ахнула.
– Ах! – она посмотрела на меня молящими глазами, в уголках которых скрывались маленькие капельки слезинок.
Я шлепнул её ещё раз, и ещё, и ещё, и повторил всё на вторую ягодицу, пока обе не были алыми-алыми, а дыхания девочки не сбилось всхлипами.
Дива окончательно свалилась на кровать, уткнулась лицом в подушки и попыталась ручками прикрыть покрасневшую попку.
– Не надо больше, пожалуйста, – тихо попросила она, а я развел её ягодицы, половинки упругих и аппетитных частей тела, провел язычком по розовому колечку и принялся смачивать его слюнками.
– Нет-нет! Только не там! Хозяин! – она попыталась выбрать из моей хватки, но ничего не вышло, я продолжил нежно исследовать её попку, постепенно ощущая как её тельце все больше расслабляется, как колечко податливо приоткрывается для язычка, но сжимается, когда я пытаюсь проникнуть кончиком язычка внутрь его.
– Я ведь знаю, Дива, что ты делаешь со своей попкой всякие вещи, – высказал я её, нежно прикусив ягодицу.