– Вот этот подходит, – ровный и мягкий женский голос огласил выбор.
Тонкий и ровный палец, без единого намека на дрожь в руке, устремился в направлении массивного обнаженного мужчину. Тело бывалого воина украшали линии шрамов. Мода на них достигла и его. Это, пожалуй, единственное, что вызывало сомнения в решении молодой ведьмы.
– Вы уверены? – спокойным тоном задал вопрос старец, внимательно всматриваясь в клиентку единственным глазом. Второй был перевязан на манеру заядлого пирата. Был ли он таковым – женщина не знала.
– Вы сомневаетесь в моих выборах? – она театрально вскинула левую бровь, сморщив лоб.
– Простите глупца, прошу, – заговорил дед, отступая на пару шагов. Голос его даже не содрогнулся.
Предполагалось, что ведьмы могут наложить большинство проклятий только в близком контакте с живым человеком, или какой-то его вещи. Важно, чтобы у человека была привязанность к этому предмету, иначе ничего не получит.
Женщина мысленно усмехнулась, понимая, насколько же это было гениально со стороны её предшественниц: выдать нелепую ложь за истину, дабы та служила им.
Она на несколько секунд прикрыла глаза. Старец наморщил нос, отступая на пару шагов ещё.
– Я не хотел задеть Вашу гордость, Госпожа Тика, – вновь попытался обратить ситуацию в свою пользу, – я не уверен, что Вы выбрали лучший экспонат в лучшем рынке рабов на всем континенте, – лесть мужа действовала по назначенному плану, пусть и была прозрачной.
– Доставай контракт, моё время ценнее твоей лживой морды, – брезгливо бросила ведьма, показательно откидывая пряди золотистых волос на спину.
Голубые глаза женщины встретились с взглядом воина. Мужчина сверлил её, внимательно изучая каждую черту лица и пытаясь выследить эмоции, которые дали бы ему знать: чего ожидать от очередной Госпожи.
С тех пор, как он вернулся из войны, изменилось слишком многое. Городами правят ордена ведьм, они начали занимать все властвующие должности, свергать мужчин и запирать их в темницах. Вскоре на улицах остались только дети да старики мужского пола. Континент буквально стал принадлежать женщинам.
Из личного опыта пребывания на рынке рабов, он знал, что в большинстве случаев это закончиться все сексуальным использованием его, как игрушки. Ему было любопытно, к какому типу она принадлежала: те, чьи руки любят делать больно, или те, чьи руки наслаждаются болью. Вопрос оставался открытым, несмотря на то, что всю её речь он прекрасно слышал ещё с момент, как они зашли в их отдел: особо опасных и дорогих.
Старик быстро вытянул из кармана сверток идеального папируса, протянул его женщине. Она внимательно пробежалась глазами по тексту. Её взгляд остановился на том количестве ведьм, что были его владельцами. Более десятка имен, из которых встречались такие известные ведьмы, как Меламори Декарт.
«Весьма любопытно. Похоже, мне попалась отличная и забавная игрушка! Посмотрим, кто кого повяжет на этот раз», – ухмылка невольно налезла на её лицо, оставив то равнодушие, которое плотно прилепилось к нему ранее.
Дед невольно сглотнул тяжелый ком слюны.
«На этот раз тебе попалась действительно опасная личность, Ланс», – продавец покачал головой со стороны в сторону, отвергая опасные мысли. Услышь их ведьма и его жизнь прекратиться в тот же миг. Неуважения они не терпели.
***
– Мой мальчик, можешь выходить, – женщина вальяжной походкой, зазывно покачивая бедрами, прошла к большому креслу. Плавно повернулась, и так же плавно опустилась в мягкое изделие, обтянутое дорогой кожей.
Из большой клетки на четвереньках вышел мускулистый мужчина. Смольные волосы слиплись из-за пота и припадали к лицу, закрывая его от взора женщины.
В комнате была только одна большая свеча. Её яркости доставало, чтобы осветить большую часть помещения, но всё, что было в пределах четырех метров оставалось занавешено тьмой.
«Я ощущаю присутствие ещё чего-то. Она здесь не одна, но к чему весь этот цирк?» – в отличие от первой их встречи, здесь ему разрешалось смотреть по сторонам не через повязки. Нормальный и ясный взгляд был куда лучше, нежели сенсорное восприятие воина.
Тьма была живой?
Мужчина подошёл к её ногам. Манеры ведьма запихнула в дальний ящик: сидела, широко расставив ноги, попивая вино из кристального кубка. Тонкая рука опустилась между её ног. Два пальца аккуратно ухватились за алую ткань и потянули её вверх.
Белья на ней не было.
«Эта точно будет поинтереснее», – Ланс мысленно улыбался, пировал тому счастью, которое припало к его ногам. Точнее, пока не припало, но обязательно припадет. День-два и эта ведьма будет молить его о пощаде, ползать на коленях и выполнять каждую прихоть. Пока ему это не надоест.
– Встань на колени, – она поманила его указательным пальчиком.
Мужчина неторопливо поднялся, держа руки за спиной.
Ведьма сделала маленький глоток вина, проглотила его, специально выпустив небольшую капельку. Алая жидкость прошлась по пухлым губам, подбородку и опустилась по шеи между грудей.
«Используешь магию в такие моменты? – мужчина ещё более широко ухмыльнулся, едва сдерживая своё ликование. – Интересно и просто, что может быть слаще?»
Абсолютная спокойность и послушность отражалась на его лице.
Женщина прогнулась вперед, почти вплотную приблизилась к загорелому лицу воина.
– Расскажи мне, что ты сделал со своими прошлыми Госпожами, и почему их было так много? – с голоса пропали игривые нотки, оставив место только чистому, невинному любопытству.
Ещё бы мгновение, и он мог не сдержать своего удивления.
– Ничего особенного, – вместо холодного и чёткого ответа – Померли самой ужасной и ничтожной смертью – он решил объясниться вежливо, – не выдержали отсутствия эмоций.
– Почему же? – она отстранилась, опираясь всей спиной на кресло. Её фигура заметно расслабилась, она приподняла платье выше, закрепила его между ног и подлокотников. Половые губы привлекали к себе взгляд: они были идеальны во всех смыслах: бледноватый оттенок, пухлые, начисто выбритые. – Я прекрасно слышу твой настрой и желания. Проявления эмоций, – она указала на висок свободным пальцем, – не скроешь.
Мужчине нравилось, что она ухаживала за собой. Было интересно: делает ли она это сама, или с помощью магии? Заклинания точно достигают совершенного результата, на который это и смахивало. Но, что если она настолько умелая?
Он не стал задавать провокационного вопроса по поводу мыслей. Большая вероятность, что она именно блефовала в своих выражениях. Но, что если она настолько умелая?
Воин задал себе этот вопрос уже второй раз. Это больше на целых два за последнюю дюжину лет его жизни.
– Возможно, с Вами всё иначе, – лесть прозвучала правдиво, настолько, что ведьма была готова поверить в неё. Вот только опыт работы с хитрыми людьми – по большей части такими же коварными ведьмами – трубил тревогу.
– Как бы не так, – улыбнулась она широко, пожирая взглядом тело мужчины. А потом жарко и страстно прошептала милым и слабым голосом: – Я уже не могу терпеть, щеночек, – пальцы женщины оказались поверх половых губ, глубоко погрузились внутрь влагалища и принялись создавать тонкую симфонию хлюпающих звуков.
Подобно хорошей песне, они отдавались в голове воина странными оттенками тепла и легких воспоминаний. Он начал ощущать непомерную тягу к телу ведьмы, и со страхом в голове осознал, что защита дала брешь. Невольно в его голове всплыла картина элегантной и утонченной брюнетки с загорелой кожей и острым носиком. Нура.
«Это точно какая-то магия», – воин поднял взор вверх, стараясь сфокусировать своё зрение на лице ведьмы. Это место, по идее, могло бы воспалить другие сенсорные желания. Чаще всего – восхищение, но аж никак не пьянящее возбуждение.
Сверху вниз на него смотрела Нура. Её лицо, как и в первую их ночь, было ярко и плотно покрыто румянцем. Это был их первый раз. Её первый раз, когда она предстала перед другим мужчиной полностью обнаженная.
Он помотал головой со стороны в сторону, отчаянно пытаясь откинуть назойливые воспоминания и образы перед собой. Всё было настолько реально, будто перед ним на самом деле сидела Нура. Та самая, которую ошибочно отправили к одной ведьме на службу. Та самая, которая стала её покорной рабыней, а после отреклась от мужа и своей семьи.
На лице воина вскипал гнев. Он яростно желал выплеснуть его на что-то, иначе понимал – сорвется и доведет свою жизнь к логическому концу. Понимание это тускнело также стремительно, как и ясность картинки перед ним. Всё плыло, словно смотришь через стекло в машине, когда идёт дождь. Эта картинка напомнила Лансу первую поездку на магическом механизме.
Ведьмы принесли множество непотребства и изменений. По мнению воина, все эти побрякушки, которые призванные защищать мирных граждан от монстров, упрощать их жизнь – полное ничто, в сравнении с человеческой силой. В чем-то его суждения были правы, одна из ведьм даже выслушала все его мысли на этот счёт. Вот только ничего после высказывания не изменилось. Изменилось только после того, как вскрытое горло ведьмы окропило всю спальню темно-алой кровью.
Воин поднялся на ноги. Большая и массивная гора мышц, изувеченных годами войн, восстала над маленькой ведьмой. Взгляд женщины не дрогнул, она внимательно смотрела на него и ждала продолжения, словно бывалый читатель, полностью погруженный в историю.
Ланс опустил обе руки на подлокотники, сжал их так, что кожа едва не рвалась под натиском.
– Это подарок моей дорогой сестры Фины, – ровным тембром проговорила она, – сестра потратила уйму времени и денег, чтобы сделать подарок, который понравится мне, – её рука коснулась груди мужчины, плавно прошлась по ней, указательный палец нарисовал воображаемую линию по длинному шраму.
– Фальшь, – единое, что смог прошептать Ланс.
Он закрыл глаза, пытаясь справиться с надвигающейся яростью, помутнению разума.
– Нет, мой дорогой, – она нежно погладила его жесткую щетину, приподнимаясь и целуя в губы, – это искреннее желание, – уточнять и продолжать женщина не стала.
– Желание? – голос воина заметно выровнялся.
«Она убрала свои чары. Ещё бы полминуты. Дольше я бы не продержался», – мысль эта резала его гордость не хуже хорошо заточенного клинка.
– Я хочу, чтобы ты делал всё, как захочешь, – приказала она, нежно укусив Ланса за нижнюю губу.
Мужчина понимал, что у этого приказа наверняка есть скрытый подтекст. То, что ему неизвестно, и самое страшное из этого – последствия его желаний.
– Я хочу убить тебя, – прошептал он ей в губы.
– У всего есть свои границы, – жестким тоном указала она ему на место, – но ты можешь попробовать это сделать. Запрещаю использовать посторонние предметы или техники воинов, только физическую силу, ловкость и все, что может сделать твоё совершенное тело.
– Маньячка, – следить за словами пропал всякий смысл.
Женщина засмеялась в голос, не скрывая и не сдерживаясь. Совсем.
– Хочешь лишить себя такого шанса? – промурчала ведьма.
– Нет, – твердо ответил мужчина.
Его руки опустились на бедра белокурой искусительницы. Ланс искренне считал, что она – безумно фанатична и извращена. Он приподнял её платье выше лобка, полностью оголив нижнюю часть её белоснежного тела. Поднял взгляд – и застыл на месте, пораженный тем, как много безумных молний мелькало в глазах ведьмы. Она что-то колдовала? Или это последствия воздействия галлюцинаций?
– Что ты опять творишь… – попытался возмутиться он, чувствуя себя более чем свободно, после слов «всё, что хочешь».
– Жду, когда же ты, дорогой щенок, – женщина говорила весьма убедительно, настолько, что воин смерился с прозвищем и принял его, как истину, – наконец-то приступишь.
– Долго ждать не придётся, – в этом тоне уже не было той лести и покладистости. Только стальные нотки того, кто привык побеждать и властвовать.
– Надеюсь на это.
Мужчина схватил руками платье в области груди. Широкий разрез, подчеркивающий небольшие, но приятные глазу холмики, стал эпицентром разрыва.
Алое платье отлегло в стороны, прикрывая руки ведьмы. Маленькие, но острые розовые соски служили место фокусировки взгляда на несколько мгновений. Воин опустился к ним и грубо сжал губами, всасывая, а после кусая твердые вершинки холмов.
Женщина прогнулась в спине, но не отдернулась. Ладошки её плотно погрузили в густые пряди смольных волос, и не собирались отпускать, давать Лансу отстраниться.
– Да… Да-а-а… – мягко простонала женщина.
К большому огорчению ведьмы, воин не стал уделять груди слишком много внимания. В частности: он очень мастерски игнорировал то блаженство, которое она испытывала при касании к соскам, сжимании их губами и зубами. Женщина, несмотря на все попытки удержать мужчину у чувствительной груди, не смогла совладать с его силой.
Впрочем, она не была этому сильно огорчена.
Ведьма, молча, постанывала, тяжело вздыхала и смотрела на мужчину с мольбой во взгляде. Невольно он задержал взгляд на её глазах, будто потонул в них целиком и полностью. Уплывая в забвение от обвораживающего взгляда, он не забыл схватиться за очень сильный якорь в физическом мире: массивная ладонь мужчины, едва не ломая, сжала тонкую шею ведьмы. Он прохрипела что-то невнятное, улыбаясь от уха до уха.
Улыбка вывела мужчину из транса. Настолько она была безумной и страшной. Он на мгновение задумался: кто же из них двоих на самом деле загнанный в угол зверь? Или это охота на хищника? Вполне вероятно, что именно такого процесса и жаждала помешанная ведьма. Они могут, они совершают такие безрассудные поступки.
– Сильнее, – наконец-то связано промолвила она.
Мужчина даже опешил от такого. Если бы он не сдерживал свои желания, эта дамочка сейчас была бы сгустком энергии. Тогда её бы, в лучшем случае, ждало перерождение в другом или в этом мире. Пусть воин искренне полагал, что всем ведьмам путь в «лучшие миры» заказан, силу их Богини воспринимал серьёзно.
– Ты, правда, настолько обезумела? Это магия так действует на вас? – не удержался от вопроса воин.
– Ахахахах, – женщину до того позабавила ситуация, что она не удержалась от громкого смеха. Не мешало этому ничто: ни вес мужчины, ни его крепкая рука на шеи. Она попыталась дёрнуться, отстранить его от себя.
Ланс резко прижал её плотнее, сжал шею до хруста, будто намеривался действительно погубить жизнь чертовки.
– Ого, какие мы злые, – ведьма, будто полностью вышла из задуманного спектакля. Её поведение больше не говорило воину, что ему можно делать абсолютно всё. – Отойди, я расскажу тебе про магию, и как мы колдуем, у меня пропало настроение на секс, – она поправила пряди волос, упираясь ладошками тому в грудь.
Вот только у воина от этого поведения, всей накатившей злобы за долгие годы пребывания чьим-то питомцем, настроение не пропадало, а лишь накапливалось, дополняло друг друга, сбивая с ног и затмевая рассудок.
С закрытыми глазами он прижался толстым членом к её половым губам. Там было сухо настолько, что Лансу показалось, будто он вовсе ничего не делал с ней. Даже обстановка должна была задать нужного настроения, а тело – оно реагирует само. Если, конечно, ты не тренировал его годами упорного труда. И он сомневался, что она могла потратить столько времени на такой сомнительный навык.
– Я. Сказала. Нет.
Ведьма молвила тихо. Но проговорила каждое слово с выразительностью опытного диктора. Вернее, властного оратора, который привык управлять толпой, родными, поданными, слугами, и абсолютно всё держать под тотальным контролем.
В голове Ланса был осязаемый пример из жизни. Нечто такое он ощущал при виде Генералов, в частности – Белого Льва. Одно воспоминание о нём вызывало приступы дрожи в теле мужчины. Это именно тот воин, что смог пройти границу смертного. Достигнуть вершины, свергая врага за врагом.
Ланс громко проглотил горьковатый ком, и скривился от противного чувства на языке.
– Не бойся, щенок, – бархатный голос женщины звучал заботливо и любяще. – В другой раз мы продолжим нашу маленькую игру. И ты сможешь сделать всё-всё, что только захочешь. Даже задушить и трахнуть моё мёртвое тело… – говорила она это с извращенным посылом, но сама же и скривилась от такого. – Нет, пожалуй, это мы упустим.
– Не хочу ждать, – мужчина удивился своей честности, будто она могла его убить. Смертельна опасность, или пропуск в близкие круги доверенных людей? Белый Лев реагировал именно так: держал подле себя тех, кто мог похвастаться преданностью, головой на плечах и честностью. Он терпеть не мог ложь.
– М-м-м-м-м, – она протянула нежно, хмыкнула про себя.
Ланс знал, что этот момент она запомнит надолго.
– Прошу прощения за мою наглость, – выпалил он, безо всякого на то смущения. Почтительно, как и полагалось к старшим по званию. Уважительно, как ни к какой другой ведьме.
– Нет-нет, – она едва подавила смешок, – ты не правильно понимаешь, – она хмыкнула, и, вместо того, чтобы продолжить прекращать акт, легла удобнее, раздвинула ноги, поднимая таз к пульсирующему половому органу.
Воин понял, что это нескрываемый намек на возвращение к их былому танцу. Он улыбнулся, немного обреченно, осознавая, что будет совершать едва ли не акт преступления перед старшим по званию, но… в нем бушевала воля зверя. Того ненасытного монстра, который хотел овладеть этой ведьмой до этого. Грубо, и нежно, чередуя, доводя до множества оргазмов и истязая каждый сантиметр её великолепного тела.
Не особо заботясь о том, что половой орган ощущал сильную влагу под собой, он взял его рукой, потер о верх половых губ, после чего опустил вниз и резким толчком погрузился на всю длину.
Женщина выгнулась, схватив крепкой хваткой ног торс воина. На самом деле он бы легко из неё вырвался, только пожелай. Она прижимала его мощное закаленное тело к себе, ощущая, как его член растягивает внутренности.
– Да-а-а… – она тихо прошептала от накатившего на неё наслаждения. Чувство наполненности дарило массу эмоций и блаженство, которое она не вкушала уже очень давно. Но ей всё равно было этого мало: так сильно огорчал тот факт, что мужчина сдерживал свои порывы, что ведьма даже подумывала прекратить столь изысканное наслаждение для него.
И тут воин будто вспомнил то, что ему говорила ведьма до этого: делай, что хочешь. Эти слова вспыли у него в голове, затмили все остальные мысли. Ощущение её тугого влагалища, обжигающего тепла и влаги, неимоверно сильно врезались в самые чувствительные точки полового органа: головки, под ней, и в основании.
Ланс гулко простонал, наклонился до шеи ведьмы и нежно укусил её. После сильнее, сильнее и ещё раз сильнее сжимая челюсти. Он продолжал покусывать её шею, ключицы, хрупкие плечи пока она наконец-то не расслабилась достаточно внизу, полностью напрягшись вверху.
Проведя большим пальцем правой руки по набухшему соску, он вцепился в грудь хваткой змеи, сжимая полностью в своей ладони груди, не забыв при этом пропустить сосок между средним и указательным пальцем. В этой хватке он оттянул розовую вершинку груди, вместе с самой грудью.
Ведьма заскрипела зубами. Коготки её вцепились в спину воина, оставляя там множество длинных порезов. Не спеша отрывать рук от багровеющей груди, Ланс начал длинными и грубыми толчками входить до самого упора во влагалище ведьмы.
Шлепки разносились громом по уютной комнате. Скрежет кожаного кресла раздражал уши воина, и полостью обходил слух женщины. Она сосредоточено паниковала: боль в правой груди становилась всё назойливей. Последствия от этой игры будут невероятно весомыми в её жизни. По телу ведьмы прошла приятная истома и дрожь.
Ланс отпустил правую грудь только тогда, когда холмик весь побагровел, а розовый сосок уже не выделялся так сильно. Он взял подушечками пальцев сосок и грубо сжал его, прокрутил, и оттянул в закрученном положении.
– Агр! – ведьма прорычала в истоме чувствительной боли. Ощущение в груди было такое, будто она разрывалась на части после сдавливания чем-то тяжёлым и большим.
Мужчина удивился тому количеству смазки, которую ведьма выделяла. Её было очень много, настолько, что кресло под ними уже собрало лужицу из её соков. Он них веяло приятным запахом, что мужчина отнес к действию чар. Тоже объяснение он применил и к количеству смазки. Было неприятно осознавать, что она вмешивает магию в их маленькую игру.
Он сжал руку в кулак и ударил женщину по правой груди. Один раз, второй. Ссадины наливались темными красками. Удары оставляли после себя островки темных красок.
– Ах! – она выдыхала после каждого толчка и удара. – Ах! Нет, постой! – наконец, её гордость решила отойти в сторону. Она нарочно запечатала свою магию, оставив для себя только парочку маленьких и безобидных заклинаний: в основном влияющих на её же тело. Боль зазвенела в ушах и проносилась по вискам. Оттуда она пробегалась молниями по телу, ударяя в маленькое и чувствительное местечко – клитор.
Мужчина отступил, поднял ведьму на руки и поставил её на колени подле кресла. Она посмотрела на него заплаканными глазами, молча моля о пощаде. Гордость претила ей играть под его дудку, а безысходность положения пугала.
– Открой рот, – проговорил он твердым и требовательным тоном.
Только после того, как большой орган погрузился наполовину в рот женщины, Ланс чётко представил себе, то, как именно он может использовать её пожелание. Он действительно мог делать всё, что душа не пожелает.
– Йааа, – она попыталась начать что-то говорить, но грубый и требовательный толчок внутрь её горлышка закрыл ведьме рот. – Мх… Ммм! – она со злостью смотрела на него.
– Что ты? – Ланс усмехнулся, одним сильным ударом по щеке заставил женщину проглотить орган ещё глубже. – Ах… вот это я понимаю, рот настоящей ведьмы, – с презрением проговорил он. – Ты первая такая на моей памяти. Вроде бы сильнее всех, но такой… такой простой кусок мяса? – он пробовал на вкус каждое предложение ища в нем нечто сладкое и возбуждающее разум. И нашел и то, и другое.
– Вот так, – он положил руки на затылок ведьмы, почти полностью вынул член и толкнул резко в самое горло, придавливая руками к лобку.
Ведьма подняла вверх глаза, они уже едва не закатывались. Кулачками она пыталась выбить у него право на свободу действий, хотя бы чуточку воздуха. Но ничего не выходило. Слабая и хрупкая женщина ничего не стояла без своей магии в бою с ветераном, прошедшим не через одну войну.
Он начал вгонять член по самые яйца каждый раз. Схватил её за волосы и тягал, беспощадно продолжая долбить.
– Это отверстие даже приятнее твоей вагины, – простонал он.
Тугие струйки спермы обожгли горло ведьмы. Она закрыла глаза. Через какое-то время начала проглатывать всё, что выходит. Через полминуты её лицо побледнело, после начало синеть. Он вынул член только тогда, когда глаза её полезли на лоб.
– Это было неплохо, – проговорил он с акцентом знающего скептика. – Но мало.
Ведьма тяжело дышала.
– Кха… кха… буэээ… – кашель перешёл в рвоту.
– Ну и мерзость, – брезгливо прохрипел воин. – Убери здесь и освежи помещение, через десять минут продолжим, – он начал оглядываться по сторонам, исследуя каждый уголок нового дома. Неизвестно сколько ещё времени он проживет после того, что натворил, но ясно было, что оторваться сейчас можно на всю. Так зачем же отказывать себе в последнем удовольствии?
Ведьма шустро подбежала к окнам. На миг застыла, обдумывая здравость такого решения: окна выходили прямиком на переднюю часть её дворца. Все желающие могли бы узреть её наготу. А поскольку её грудь была максимально в неприглядном для общества дворян виде, она не стала спешить с этим решением. Ланс подошёл к ней тихо, незаметно встал у её спины и жестким шлепком по белой заднице подтолкнул ведьму на шторы.
Она едва удержалась, чтобы не упасть, когда схватилась за дорогую ткань. Но не смогла выровняться достаточно. Левая нога запуталась в ткани, и стала толчком для падения на пол. Занавески с рваным звуком поехали вниз, осветив помещение светом заходящего солнца.
– Что за тупая сучка, – Ланс поднял ведьму одной рукой, удерживая её за волосы.
– Я.. я не…
– Замолчи! – гаркнул воин, сильным ударом по щеке, заткнул ей рот.
Слезы на глазах текли беззвучно.
Через минуту, после того, как открыла окна, ведьма встала на колени и приклонила голову.
– Я приношу свои извинения… – её голос был полон боли и страха. – Вы получите свободу, я дам Вам деньги, но… пожалуйста, – она подняла на него глаза. – Не делайте со мной больше ничего. Я не вынесу этого…
Воин хмыкнул, и не сдержал смеха.
– Передумала? – он грубо оскалился, опускаясь на корточки.
Женщина кивнула.
– Хорошо, – миг надежды в глазах довел Ланс до ещё одного приступа смеха. – Я отпущу тебя после того, как изнасилую во все щели и не оставлю ни одного сантиметра целой плоти… – он подался вперед, не сдерживая вцепился зубами в плечо ведьме и прокусил тонкую кожу, пуская кровь.
Он мог бы откусить шмат мяса от неё, но остановился.