О том, как всё началось, я напишу в другой раз.
Зверушку мы делим на пару с Максимом. Пользуемся ею по очереди или вместе, в целом – ей всё равно, а нам приятно разнообразие и вседозволенность. А позволяла она действительно всё, что мы только не запрашивали от неё. Постепенно привыкли, перестали просить и напрямую приказывали, или просто брали, насиловали в уборной какого-то клуба в обе дырки.
Принимать в горло ей нравилось больше всего.
Об этом и расскажу.
Как-то в пятницу собрались мы пойти за покупками в секс-шоп за новыми девайсами. Захотелось разнообразить свою жизнь. Да и следовало бы уже давно подготовить задницу Марины к члену.
Внимание наше припали различные анальные шарики, а также хвостики и пробки. Набрали мы их достаточно: благо, денег хватало. Разные размеры игрушек, но одного оттенка хвосты – только рыжие, под стать волосам нашей зверушки.
Мы забрались в мою квартиру – настоящую холостяцкую берлогу, где повсюду разбросаны вещи, и, где ничего нельзя найти. Конечно, только гостям или недругу – я знал расположение каждого носка или футболки.
– Да, Дим, у тебя сущий хаос, – рассмеялась подружка и толкнула меня локтем, – сделаешь куни – и я всё это уберу.
Была у неё такая привычка, издеваться, наглеть не к месту, что всегда сильно раздражало и бесило меня. Она же этого и добивалась, потому что секс после пары острых фразочек становился убойным.
– Заткнись, мелкая тварь, – прорычал я в ответ её действиям.
Макс должен был прийти через минут двадцать, – пришла его сестра, и его срочно вызвали быть гидом.
Потому пока что она была полностью моей.
– Не будь таким бойким, милый, мы же знаем, что за твоей грозной миной, – она провела ладошкой по щеке, а после пальчиком по моему торсу, подняла взгляд на меня, преданный, но также вызывающий, – скрывается заботливый Папочка, – она причмокнула последнее слово, обведя губы язычком.
Возникло неистовое желание разорвать её на части, ну или хотя бы отодрать до потери ощущения мира. Так я и поступил, – грубо прижал к стене, руку заломил за спину и с силой вжал голову в стену, держа её сильной рукой.
– Ещё одно слово, тварь, – прорычал я ей на ушко, – и я без разработки войду чем-то вроде швабры тебе в зад. Уяснила?
Девушка шумно проглотила слюну и, тяжело дыша, нащупала ладошкой через тонкие шорты мой твердый член. Она обвила его пальцами и со стоном ответила:
– Давай, Папочка, – она посмотрела на меня, насколько это было вообще возможно, – трахни свою сучку в попку, ну же, чего ты ждешь! – она крикнула очень громко, что мне сильно не понравилось.
Прошлось прямо по ушам.
Я прижался членом к её заднице, и грубо смял небольшую грудь, зная, что там точно останутся ссадины. Жалости не было, а вот страсть и порыв ненависти заставлял мять холмик пока стоны девушки не сменили вскрики и мольбы прекратить.
Я продел руку под её футболку, оттянул бюстгальтер и сжал напрямую грудь, большим и указательным зажал твердый сосок и оттянул его вверх.
– Ах! Черт, сука, это же больно! – вскрикнула она.
Я отстранился и с размаху припечатал ей ладонью по заднице, вжал её ещё сильнее в стену, после чего рывком содрал шортики и трусики. Оголилась упругая попка, покрытая множествами мелких рубцов и шрамов.
– Да блять! – выругалась она.
Я повернул её к себе лицом и сжал челюсть, просунув палец между губ, и заставил сосать его. Конечно, она повиновалась и наслаждалась минутами спокойствия, но длилось это совсем уж немного. Вряд ли она так уж не ожидала скорого удара по груди. Её глаза широко раскрылись и выпучились, удивленно и со смятением уставилась на меня.
– Ещё одно слово вне приказа и я раздавлю тебе какую-то из костей, может даже сломаю пару ребер, – шипел я на неё, а она вся дрожала, всем своим телом поддавалась вперед, а рукой ласкала мой член, – и оставлю страдать неделями в моей комнате, не оказывая никакой, совершенно никакой, даже самой крохотной помощи.
– Даа, – простонала она, – хочу, чтобы ты избил меня, сделай это, мой Папочка… – она стянула шорты, из-за чего мой член словно выпрыгнул из них. – Изнасилуй мой ротик этим толстым хуем, – и обвела губки влажным язычком, широко открывая полость рта.
Вся во влажной и густой слюне.
Я надавил на её плечи, заставив рухнуть на задницу, попытаться встать на колени, но вместо этого – припечатал её ступней к стене, прижал руки над головой и приставил член к рту.
Она сразу же поддалась вперед, беря головку и начала умело работать с ней. Отличный тандем: её рот и мой член.
Я толчком вогнал головку внутрь, столкнулся со стенкой горлышка. Марина не сомкнула, даже не дернулась от этого, лишь ещё шире расставила губки и прикрыла глаза, хотя мне больше нравилось, когда она смотрит снизу, вся подавленная и униженная.
Я влепил ей пощечину.
– Сколько раз напоминать?!
– Пфо… – она попыталась промычать, но я толчком заткнул её рот, заставив голову с глухим стуком врезаться в стену.
Там явно будет шишка.
На её глаза навернулись слезинки, смывающие тушь черными ручейками вниз, они скапливались на её подбородок, смешивались с слюнями и спадали тяжелыми и густыми каплями на пол.
Я слышал, как она задыхалась, пыталась высвободиться и вдохнуть больше, чем могла.
Член проник ещё глубже, теперь уже выпирая из горлышка, – я ощутил его руками, обвитыми вокруг тонкой шеи.
Она судорожно и торопливо забарабанила по моим ногам, но не принимала более никаких действий, чтобы остановить меня.
– Сожми сильнее тварь, двигай языком, пока не кончу – ты не сможешь нормально вдохнуть, – и она отчаянно начала стимулировать ртом и горлом мой член.
Имитируя глотки, сжималась сильнее, язычком пыталась обвить его основание и выделяла настолько много слюны, что она не прекращаясь капала на пол. Мне понемногу начинало надоедать то, как она пыталась заставить меня кончить, и я решил облегчить ей работу, но унизить сильнее.
Толчки набирали напор, становились сильнее и грубее, я ударил её по щекам, собирался уже было повторить тоже по вискам, но остановился и легонько хлопнул. Этого хватило, чтобы челюсть девушки начинала опухать.
В конце концов, я проник в самые глубины, сжал пальцами тугое горло и принялся извергать толстыми и обильными напорами семя прямо в её желудок. У неё не было выбора, кроме как глотать всё, что я выпускал.
Я сжал её нос между пальцами и довел до легкого посинения кожи, после чего наконец-то вынул орган и помочился прямиком на её избитую и грязную морду.
Она рухнула на пол и тихо хныкала, с довольной рожей, высунула язык и время от времени содрогалась после первого за этот вечер оргазма.